Ирина Аввакумова – первый в истории представитель России, победивший на этапе Кубка мира в прыжках на лыжах с трамплина. В 2022 году стала серебряным призером Олимпийских игр в Пекине, после чего завершила свою спортивную карьеру, однако до сих пор востребована в своей нише, где ее ждут и надеятся, что она встанет на путь тренера.
Как ей это удалось? Благодаря упорству, самодисциплине, желанию побеждать, несмотря на переломы, травмы и жизненные трудности. Все эти качества есть у этой простой девчонки из Чулково, которая прошла свой тернистый путь до заветной медали.
Мы обсудили с Ириной, что она испытала, когда получила Олимпийскую медаль. поговорили про допинг, отмену России в спорте, хейт со стороны болельщиков, отношения на расстоянии, о работе над собой .
Как ей это удалось? Благодаря упорству, самодисциплине, желанию побеждать, несмотря на переломы, травмы и жизненные трудности. Все эти качества есть у этой простой девчонки из Чулково, которая прошла свой тернистый путь до заветной медали.
Мы обсудили с Ириной, что она испытала, когда получила Олимпийскую медаль. поговорили про допинг, отмену России в спорте, хейт со стороны болельщиков, отношения на расстоянии, о работе над собой .
— Почему Олимпийская медаль – это, скажем так, самое главное подтверждение достижения навыков спортсмена?
— Ну выше же Олимпиады ничего нет. То есть ты, если ты победитель Олимпиады, значит, ну всё, ты – топчик самый из топчиковых. Ну и плюс Чемпионат мира проходит раз в два года, а Олимпиады раз в четыре. Ну и плюс, на Чемпионат мира даже, по-моему, отбора нет. То есть страна заявляется, ты приезжаешь, прыгаешь. На Олимпиаду, прежде чем поехать, надо еще отбор пройти.
В прыжках он начинается за полтора года, по-моему, до Олимпиады. Тебе надо набрать очки кубковые, чтобы попасть в топ-40. И только топ-40 со всего мира едет на Олимпиаду. Когда была Олимпиада в Сочи, я бы в любом случае на нее поехала, даже если бы не прошла это сито отбора, потому что один человек в любом случае от страны должен приехать.
— Что это вообще за чувство, когда ты когда ты получаешь Олимпийскую медаль?
Первое время я вообще не понимала. Эта медаль же ещё такая сумбурная очень получилась, с другой стороны, она не пахнет... Много дисквалификаций было в тот день на соревнованиях. Не без доли везения медаль нам эта досталось. Но мы бы в любом случае боролись за пьедестал.
Плюс награждение у нас было не в тот же день, а через два или три дня. И пока я медаль эту в руках не подержала, я не верила. А потом... Ну я спала с медалью первую ночь!
— Какие были мысли, когда вам сообщили, что вы под белым флагом едете?
В декабре 17-го года были разговоры, что мы вообще никуда не поедем. Никто. Россия вообще не поедет. Ну, я сначала так немножко занервничала. И когда мы уже собрались ехать, очень много было со стороны российских болельщиков хейтов, что "Что вы делаете? Вас там, а-ля, говном поливают, а вы все равно туда идете."
— Переживала из-за хейтеров?
— Я? Ть-Фу.
Я недавно читала, какие требования выдвинул МОК для того, чтобы российские спортсмены поехали на Олимпиаду. Я бы на таких условиях, конечно, не поехала. Требовали чуть ли не отказаться вообще от герба и флага. Ну и плюс никакой защиты в Париже нашим ни спортсменам, ни болельщикам Международный Олимпийский Комитет не дает – встреча в аэропорту, безопасное перемещение. Там же никто не знает, как отреагируют люди на то, что приехали российские спортсмены. Но я бы в таких условиях, наверное, не поехала.
— Сейчас обсуждаются Игры Дружбы. Они заменят Олимпиаду?
— Ну призовыми только если. А по значению медали, я думаю, что нет.
— Как зарабатывает спортсмен из немейнстримного спорта?
— Если брать, например, те же лыжи и биатлон, у них больше спонсорские контракты, у нас такого нет. Регион платит мне зарплату, плюс призовые. В основном мой заработок всю жизнь – это призовые. Ну, один раз у меня был сезон со спонсором. Контракт с лыжами у меня с был, они платили какие-то деньги по итогу сезона, ну, и экипировку, соответственно, бесплатно давали.
— Прыжки — это была главная часть жизни или просто работа, которой ты уделяешь большее количество времени.
— Нет, если ты профессионально занимаешься спортом, то у тебя просто не остаётся времени на какие-то хобби, даже на учёбу у тебя времени, по сути, очень мало. Если ты сам не хочешь ещё дополнительно развиваться и выкраивать 2-3 часа в день, чтобы поучиться еще чему-то, то у тебя только спорт и всё. 4 тренировки в день, постоянные переезды, 300 дней в году ты отсутствуешь дома.
— Как вы умудряетесь создавать семьи?
Я не знаю, мне кажется, мужья и жены у спортсменов – это люди, с крепкими нервами. Наверное, по-разному, смотря какой вид спорта. У лыжников соревнования и сборы в одном месте, наверное, у них и образовываются семьи внутри команды. А если, например, брать такой вид спорта, как у меня, где мы с мальчиками не тренируемся вместе вообще и на соревнованиях встречаемся очень редко, в основном получаются отношения на расстоянии.
— Я знаю, что сейчас ты играешь в хоккей в любительской лиге и даже работаешь арбитром.
— В хоккей я еще 4 года назад начала играть. Мне хотелось попробовать, потому что прыжки – индивидуальный вид спорта. Мне хотелось понять, какого в команде вообще работать, когда ты не один, и всё зависит не от тебя одного.
— А почему ты не подалась в тренерство в прыжках?
Такой, знаешь, вопрос, который летает в воздухе. Все очень хотят, чтобы я работала у них тренером, но мне кажется, что я не очень хороший тренер. Хороший спортсмен – не всегда хороший тренер. Даже чаще наоборот бывает. Если тренер прям хороший, то, вероятнее всего, спортсменом, он был так себе, таким, средненьким.
Ну, даже если взять лыжные гонки, вот Егор Сорин, он был как лыжник – средненький. Был в сборной, да, но ничего там выдающего не показывал, а тренер хороший. Возможно, я так говорю, потому что не попробовала. Если попробовать, то я, наверное, поменяю свое мнение. Но пока что мне не хочется этим заниматься.
— Нужен ли талантливому спортсмену тренер?
— Конечно. Ты не видишь в моём случае прыжок со стороны, как бы ты всё не чувствовал, как бы ты всё не понимал. Со стороны видно в любом случае лучше. Эти ошибки какие-то мизерные, особенно на высоком уровне, когда решают какие-то просто доли, секунды, сантиметры. Ты этого не увидишь, не поймёшь. Ну и плюс у нас в спорте большое значение имеет ветер. Когда ты сидишь наверху, ты не знаешь, какой дует ветер на горе приземления. Поэтому без тренера никак.
— Расскажи про тренерский состав, кто был с тобой на протяжении этого пути, Как складываются ваши взаимоотношения?
— У меня первый тренер был в Чулково, потом я когда переехала в Пермь, я начала тренироваться с Романом Керовым, и всё, рука об руку 20 лет. Сейчас я общаюсь со всей командой, с девочками, с тренерским штабом, с доктором, с массажистом – со всеми на связи. Ты не можешь сказать: "Всё, я закончил!", захлопнуть дверь и уйти. Это не из магазина, где ты батон купил, выйти и тебя забыли.
Ты не можешь сказать: "Всё, я закончил!", захлопнуть дверь и уйти.
— Женскую сборную тренируют так же, как мужскую, или всё-таки делают какие-то поблажки, потому что вы девочки?
— Когда только образовалась сборная, нас гораздо жёстче держали в ежовых рукавицах, нежели сейчас команду держат. Сейчас у них как-то всё так… "Я не хочу", "У меня там что-то голова болит", "У меня там… Я сегодня не в ресурсе". И тренера такие, ну ладно, ну два прыжка сделаешь, и всё, нет. У нас такого не было. Пешком на трамплин, семь прыжков, вперёд! Не можешь, ну, значит, езжай домой, значит, ты тренироваться не хочешь.
— Ты застала времена, когда еще Олимпиада проходила, назовем это так, в обычном режиме. Что ожидает ребят сейчас?
— Я не знаю, на самом деле. Я тоже читаю все эти новости. Кроме того, мне очень жалко за российский спорт, за детей, подростков, которые только начали свой путь к Олимпийским высотам. Но скажу так, сейчас уже очень много делается внутри страны, Спартакиада сильнейшая была, еще какие-то соревнования проходят. Поднимают призовые, ну то есть пытаются спортсменов мотивировать. Конечно, хочется верить, что это скоро закончится и как-то вернется в то русло, в котором все это было, но пока, как будто бы не предвидится каких-то положительных этих моментов.
— Как ты думаешь, если мы сделаем какое-то свое крутое спортивное мероприятие, как аналог Олимпиады, может ли это сработать?
— Я думаю, что страны, которые против того, чтобы белорусские и российские спортсмены выступали на международных соревнованиях, в любом случае не поедут к нам. А те страны, которые поедут, я не знаю, кто может нашим спортсменам составить хоть какую-то конкуренцию. Кто? Африка? В Белоруссии и в Казахстане точно не будет никого, кто что сможет с нами конкурировать.
Сейчас чемпионат России был по лыжным гонкам, там же участвовали спортсмены из Белоруссии, но что-то они там тоже… А, нет, одна выиграла какую-то дисциплину по биатлону, но неважно. То есть это как бы один спортсмен на всю нашу сборную.
— Тем не менее, готовятся ли сейчас девочки к будущей Олимпиаде? Насколько им тяжелее будет подготовиться, если они будут тренироваться только на тех объектах, которые есть в России?
— Готовятся. Как спортсмен с опытом скажу, что если ты хороший спортсмен, хорошо подготовленный профессионал, то тебе двух-трех прыжков на новой трамплине будет достаточно, чтобы понять, как на нём работать. Поэтому я думаю, что это не проблема.
Зимой проходят около 30 этапов Кубка Мира, и все они проходят на разных трамплинах разной мощности. От 90-метрового до… Сейчас девочки прыгают на 180-метровом трамплине. И, соответственно, тебе нужно набрать опыт в любом случае. Если ты будешь 5 лет тренироваться только на одном трамплине, ты даже не поймешь, что может быть что-то другое. Поэтому в любом случае нужно этот опыт набирать, и его надо набирать на разных трамплинах.
— Как обстояли дела на последней Олимпиаде?
— В Пекине я не увидела никакого давления или еще чего-то с какой-то стороны. Все было отлично. Я тебе даже скажу больше, что я до сих пор общаюсь спокойно со многими девочками и мальчиками, с иностранными командами, и никаких вообще нету ни разногласий. Все, наоборот, интересуются, когда мы уже вернемся.
— Не могу не спросить тебя про вещества, которые повышают результаты спортсменов. Почему мы всё ещё не научились не попадать в допинговые скандалы?
— Очень много вопросов и проблем с допингом во всех видах спорта Я не знаю, как тренируются другие, но в моём виде спорта допинг невозможен, его не придумали ещё. Что ха допинг должен быть такой, чтобы я его употребила и дальше всех прыгнула? Это нереально просто, поэтому, мне кажется, чтоу нас такое отставание немножко, наверное, в фармакологии в России от международной, поэтому мы всё время немножко попадаем на вот этот вот допинг, но это моё мнение.
Норвежские спортсмены – астматики. У них с этим целая история. Какой-то спортивный журналист писал целую документальную историю, что в каком-то возрасте, когда норвежские спортсмен или спортсменка начинает показывать хорошие результаты в беге на лыжах или биатлоне, его ставят в систему, вот в эту, и всё, и он становится астматиком.
Они бегут, например, в какую-то мощную гонку, он просто посреди дистанции пшикает препарат, а это нельзя, по идее.
У нас был недавно вебинар по поводу вот антидопинга, и там было прямо сказано, что спортсмен сам несет ответственность за то, что он принимает. Неважно на сборах, на соревнованиях, вне соревнований, ну, неважно, где он находится, он сам несет за все ответственность. Я ни разу таблетку лишнюю не выпила, пока не позвонила своему доктору и не спросила, а можно ли это.
Ну, то есть, мы говорим про ту же банальную таблетку от головы. Везде, в ВАДе, в РУСАДе есть лист. Ты можешь туда зайти, вписать в поиск название препарата, и он тебе скажет, можно его пить в том или ином виде спорта или нет. Поэтому, я не знаю, это халатность, если только какая-то, сейчас же везде на всех препаратах весь состав пишут полностью.
— Будущее поколение спортсменов, как думаешь, что их ожидает?
Да я думаю, что нормально все будет. Покрутится, покрутится и всё вернётся. Главное – мотивация, в целом Минспорт и Российская Федерация делают нормальную мотивацию для молодого поколения.
